💬 Комитеты эмитентов МосБиржи обеспокоены планируемой реформой законодательства об инсайде

Комитеты эмитентов МосБиржи обеспокоены планируемой реформой законодательства об инсайде

Реализация реформы законодательства об инсайдерской информации в предлагаемом на данный момент виде чревата рисками для эмитентов, которые могут оказаться перед лицом необходимости минимизировать коммуникацию с рынком. Такую позицию в письме, направленном в правительство, изложили руководители двух комитетов Московской биржи — эмитентов акций и эмитентов облигаций.

Планы провести соответствующую реформу Банк России анонсировал еще в прошлом году. Зампред ЦБ Филипп Габуния говорил, что регулятор, в частности, предлагает установить штрафы при манипулировании на фондовом рынке кратными незаконному доходу от трех до пяти раз, но при этом вывести из-под административной ответственности сделки объемом до 1 млн руб. «Наказание, на наш взгляд, должно быть пропорционально масштабам нанесенного вреда. Сегодня минимальный штраф для физлиц чаще всего ничтожен по сравнению с полученным „заработком“ — 3000 руб.», — пояснял Габуния. ЦБ также считает необходимым увеличить срок давности привлечения к административной ответственности и ввести понятие нижнего порога оборота по сделкам, до которого такое наказание не применяется. Предлагается и увеличить минимальный порог ущерба для уголовной ответственности, при этом предусмотрев конфискацию имущества в качестве дополнительной меры воздействия.

В начале октября директор департамента инфраструктуры финансового рынка Банка России Кирилл Пронин заявил, что законопроект о реформе контроля за инсайдом и манипулированием доработан с учетом замечаний и готов к внесению в Госдуму, где продолжится его обсуждение. Свобода мнений под угрозой?

Разумное увеличение штрафов за неправомерное использование инсайдерской информации и манипулирование рынком — мера, способствующая снижению нарушений на организованных торгах, но в этом вопросе нужно «придерживаться взвешенного подхода, учитывая не только повышение ответственности, но и увеличение числа выявленных нарушений», сказано в письме. Так, сейчас любое лицо не несет ответственности за неправомерное использование инсайдерской информации, если оно не знало и не должно было знать, что это инсайд.

«Практика доказывания такой формы вины является устоявшейся и понятной. Изменение и введение каких-либо субъективных, оценочных критериев, предполагающих всего лишь возможность обладания инсайдом, приведёт к невозможности объективного доказывания отсутствия состава правонарушения. Кроме этого, привлечение к ответственности за распространение сведений, вводящих в заблуждение, может привести к неоднозначному толкованию понятия „манипулирование рынком“ и создать риски привлечения к ответственности любых лиц, которые могут давать комментарии и делать прогнозы в отношении деятельности эмитента: официальные лица общества, аналитики, представители СМИ и другие лица, фактически лишая возможности экспертов каким-либо образом комментировать деятельность эмитента», — предупреждают авторы письма.

В настоящее время ЦБ вправе установить исчерпывающий перечень действий, относящихся к манипулированию рынком, что дает понимание границ противоправной и законной деятельности. Переход к открытому перечню позволит отнести к манипулированию рынком любые действия в любой момент времени, отмечается в документе.

«Замена исчерпывающего перечня манипуляционных действий на открытый (т.е. точно не определенный), а также предлагаемая авторами изменений регулирования возможность неограниченного расширения сведений, которые являются инсайдерской информацией, без использования критериев „точности и конкретности“, потенциально может привести их деятельность вне рамок закона. Подобные изменения будут означать распространение режима инсайдерской информации не только на принятые корпоративные решения и официальные документы, но и на любую иную информацию на любой стадии подготовки корпоративного решения или документа, а также материалов к ним, а именно: справки, расчеты, предложения подразделений, заключения, в том числе предполагающие вариативность и последующие изменения», — говорится в письме.

«Замена исчерпывающего перечня манипуляционных действий на открытый (т.е. точно не определенный), а также предлагаемая авторами изменений регулирования возможность неограниченного расширения сведений, которые являются инсайдерской информацией, без использования критериев „точности и конкретности“, потенциально может привести их деятельность вне рамок закона. Подобные изменения будут означать распространение режима инсайдерской информации не только на принятые корпоративные решения и официальные документы, но и на любую иную информацию на любой стадии подготовки корпоративного решения или документа, а также материалов к ним, а именно: справки, расчеты, предложения подразделений, заключения, в том числе предполагающие вариативность и последующие изменения», — говорится в письме.

Отсутствие критерия «точная и конкретная» применительно к идентификации инсайдерской информации позволит увязать практически любое существенное изменение цены на фининструменты, валюту и товары с появлением в публичном пространстве той или иной информации, в том числе в виде прогнозов, планов, мнений, идей и предположений, которая ее обладателями ввиду неточности и неконкретности не могла быть идентифицирована при раскрытии в качестве инсайдерской, полагают авторы обращения.

«В этой связи становится крайне затруднительным формирование перечня информации, относящейся к инсайдерской, так как причинами существенного изменения цен могут являться обстоятельства, сведения о которых не всегда могли бы очевидно свидетельствовать о возможности наступления таких последствий. Эмитенты будут поставлены в сложные условия при формировании перечня лиц, имеющих доступ к инсайдерской информации, и их информировании, особенно тех, которые не являются инсайдерами, о том, какая именно информация является инсайдерской и какую информацию они не могут использовать при совершении сделок. В условиях санкционного давления и роста рисков возникновения неблагоприятных последствий эмитенты предпочтут публиковать минимальный объем информации и воздерживаться от общения с инвесторами, сообществами и аналитиками», — считают они.

«В этой связи становится крайне затруднительным формирование перечня информации, относящейся к инсайдерской, так как причинами существенного изменения цен могут являться обстоятельства, сведения о которых не всегда могли бы очевидно свидетельствовать о возможности наступления таких последствий. Эмитенты будут поставлены в сложные условия при формировании перечня лиц, имеющих доступ к инсайдерской информации, и их информировании, особенно тех, которые не являются инсайдерами, о том, какая именно информация является инсайдерской и какую информацию они не могут использовать при совершении сделок. В условиях санкционного давления и роста рисков возникновения неблагоприятных последствий эмитенты предпочтут публиковать минимальный объем информации и воздерживаться от общения с инвесторами, сообществами и аналитиками», — считают они.

Помимо этого, при заключении эмитентами договоров или соглашений с третьими лицами, устанавливающих обязанности передачи каких-либо сведений, в такие документы каждый раз необходимо будет включать оговорку о передаче инсайдерской информации, что накладывает на контрагентов обязанности по её защите и ведению своих списков инсайдеров. Это кратно расширит охват лиц, получивших доступ к чувствительной информации, и соответственно, масштаб административных издержек на обеспечение защиты информации и контроля за соблюдением требований регулирования, предупреждают руководители комитетов эмитентов.

Необходимо учитывать, что в соответствии с законодательством отнесение информации к инсайдерской предполагает возникновение обязанности по ее раскрытию, а раскрытие неточной и неконкретной информации (например, прогнозов, планов, мнений, которые могут не реализоваться) будет означать введение участников рынка в заблуждение и нести риски необоснованного привлечения их к ответственности, отмечается в письме.

Новшеством регулирования может стать обязанность эмитентов ежеквартально раскрывать обезличенную сводную информацию об объемах совершенных инсайдерами операций. «Такая обязанность для эмитента является заведомо невыполнимой, поскольку у него отсутствует возможность самостоятельно отслеживать операции инсайдеров. Кроме того, для обеспечения достоверности раскрываемой информации, ее полезности для инвесторов должна быть обеспечена единая методология расчета и раскрытия информации. Введение такой нормы будет сопряжено с высоким риском раскрытия недостоверной информации, ее фрагментации. Кроме этого, в случае получения эмитентом неполной информации или неполучения информации от инсайдера, возникает риск предоставления регулятору недостоверной информации. Отсутствие рычагов и инструментов получения достоверной информации о сделках, осуществляемых инсайдерами, фактически ставит эмитента в положение заведомо незаконной деятельности», — пишут авторы документа.

Поскольку эмитенты ежемесячно передают списки инсайдеров бирже, а у нее имеется полный доступ к информации о заключаемых на торгах сделках, у организатора торговли есть техническая возможность рассчитывать и раскрывать обезличенную сводную информацию о сделках инсайдеров, отмечается в письме. Для обеспечения расчета и раскрытия такой информации организатором торговли предлагается предусмотреть либо право биржи включить в правила листинга обязательное раскрытие такой информации организатором торговли по всем эмитентам, чьи бумаги допущены к торгам (и включены в котировальную часть списка), либо обязанность эмитентов, чьи бумаги допущены к торгам, давать согласие организатору торговли раскрывать такую информацию в соответствии с правилами листинга.

Раскрытие информации о совершенных операциях с финансовыми инструментами членами совета директоров и исполнительного органа на сайте эмитента повлечет санкционные риски, также говорится в письме. Читать источник